Склонность химических элементов к ионизации называют потенциалом ионизации. И если взять табличку с потенциалами ионизации всех элементов таблицы Менделеева, то можно прикинуть, как именно прошла магнитная сепарация вещества, сколько, каких именно элементов и на каком расстоянии от Солнца зависло в разных зонах. Иными словами, из чего потом собрались Земля, Марс, Венера…
Но для начала посмотрим, справедлива ли сама эта идея: действительно ли магнитное поле туманности сыграло решающую роль в сепарации химических элементов. Догадку эту легко проверить, поскольку кое-что о составе разных тел Солнечной системы мы знаем. Что же нам известно?
1. Нам очень хорошо известен состав Солнца.
2. Мы знаем, из чего сделана земная оболочка, до глубины примерно 150 км. Пробурилось человечество в глубь планеты пока только на 12 километров, но некоторые обломки пород с гораздо больших глубин у нас есть – их выдавило на поверхность разными геологическими процессами. Мы также знаем, из чего состоит поверхность Луны, поскольку оттуда космическими аппаратами и астронавтами доставлены пробы грунта.
3. Наконец, благодаря метеоритам нам известно, из чего сделан пояс астероидов, который находится за орбитой Марса.
Итак, у нас есть три точки. Три зоны.
Что ж, для начала неплохо. Откладываем на вертикальной оси относительную распространенность разных химических элементов, а на горизонтальной – их потенциалы ионизации. Все очень просто: для того, чтобы убедиться, что количество того или иного химического элемента зависит от его потенциала ионизации, нам нужно получить на графике линию, не параллельную горизонтальной оси.
Посмотрите на графики (рис. 2-4) и убедитесь: распределение элементов в Солнечной системе действительно зависит от потенциала их ионизации. Лишь на одном графике линия параллельна горизонтальной оси – на графике «Земля – Луна». Так и должно быть: обе эти планеты сформировались в одной зоне (на одном расстоянии от Солнца), поэтому их состав совершенно одинаков.

...совершенно непонятно, почему Хойл, высказав свое предположение о влиянии магнитного поля небулы на эволюцию планетной системы, не сделал еще один очевидный шаг – не сопоставил распространенность разных элементов в Солнечной системе в зависимости от расстояния до светила. Вместо него эту нудную работу по скрупулезному сбору материалов и вычерчиванию графиков сделал Владимир Ларин. Результат его настолько поразил, что Ларин решил поделиться своим открытием с… С кем? С коллегами? Но коллеги его были геологами, их мало интересовал космос. Тогда с астрофизиками!

Но если вспомнить догадку Хойла, которую доказал Ларин, то все сразу становится на свои места. У золота и платины высокий потенциал ионизации. От них трудно оторвать электрон, поэтому они дольше сохраняют электронейтральность. Соответственно, эти элементы может гораздо дальше протащить через прутья магнитных силовых линий. Их и протащило! Поэтому золота и платины в поясе астероидов (в метеоритах) больше, чем на Земле.
Ну сами посудите, что общего у тяжелой, металлической и очень легкоплавкой ртути с углеродом – неметаллическим, легким и тугоплавким? Это ж просто химические антагонисты какие-то!.. Ан нет! Есть у них одно общее! И это общее – потенциал ионизации первого электрона. Именно поэтому такие непохожие друг на друга ртуть и углерод оказались вместе, рядышком – между Марсом и Юпитером. Аналогичная ситуация с серой, осмием, бериллием, иридием… Их в метеоритах полно.
А чего в метеоритах мало? В метеоритах мало цезия, урана, рубидия, калия… Они легко ионизируются, легко тормозятся магнитным полем. Поэтому на Земле их больше, чем на Марсе. А на Меркурии их должно быть вообще немерено!
Все, вроде, складывается… И, значит, теперь мы можем определить, из чего же на самом деле сделана Земля. Все данные для этого у нас есть. Потенциалы ионизации химических элементов известны. Состав первобытной туманности также знаем – он соответствует составу Солнца. Состав Солнца нам известен прекрасно, за четыре миллиарда лет горения он почти не изменился, разве что часть водорода выгорела и превратилась в гелий. Ну, еще малость лития и бериллия поизрасходовалось – на копейки буквально. А все остальное осталось в первозданной сохранности!
Решение задачки – внизу, в таблице.

...водород, стронутый радиоактивным теплом, начал активно выделяться из гидридов. И полетел вверх. Пробки сорваны, шампанское забурлило, природа отмечала день рождения новой планеты, которая росла теперь не по дням, а по часам.
Рост Земли показан на трех нижеследующих картинках, которые настолько самодостаточны, что потребуют лишь самых минимальных пояснений.

Вверху слева – самая молодая, новорожденная планета, далее – постарше. На верхней правой картинке изображен поздний протерозой (примерно миллиард лет назад). Вверху слева – палеозой (500 миллионов лет назад). Внизу – мезозой (150 миллионов лет назад).

Мы видим рост внешнего ядра (3) и металлосферы (2) за счет уменьшения металлогидридного ядра (4). Обратите внимание на движение водорода. При распаде гидридов водород утекает вверх не равномерно по всему объему планеты, а собираясь в струи, словно ручьи и малые речки, собирающиеся в большие реки. Почему это происходит? Потому что водород, как уже говорилось, выносит из зоны распада избыточное тепло. Чем толще водородный поток, тем больше он прогревает зону металлосферы, по которой течет. А с повышением температуры повышается скорость диффузии водорода, то есть увеличивается скорость потока. Медленно текущие тонкие ручейки стремятся к потокам более скоростным точно так же, как вода стремится стечь по более крутому склону, а не по пологому.
И постепенно в металлосфере происходит интересная штука. Посмотрите на рисунок максимально раздувшейся Земли. Те зоны, по которым текут к поверхности планеты толстые полноводные водородные реки, становятся зонами пластичными, поскольку водород, как мы помним, повышает пластичность металла – вплоть до того, что он может становиться жидким. А свободные от водородных рек белые места на рисунке – это хрупкие места металлосферы. И значит, здесь она может трескаться при расширении планеты. Здесь и трескается. Вот аккурат посередине между водородными струями внизу возникает и начинает постепенно расти вверх трещина.
И что дальше происходит, как вы думаете?
Дальше в эту трещину начинает выдавливать пластичный наводороженный металл из «нагазированного» слоя, окружающего внешнее ядро. И когда этот металлический язык додавливает наконец до литосферы, на поверхности планеты начинаются геологические процессы.

подробно здесь:
Верхом на бомбе. Судьба планеты Земля и ее обитателей

Вообще, скрестить геологическое моделирование и процедурную генерацию - та ещё задачка. А пока я даже не представляю, как должна выглядеть функция от (x,y,z) для линейных структур - горных хребтов, каньонов, трещин, рек.